ГПУ: ворье в законе

18 февраля 2019 г.

Почему слово «прокурор» в Украине вызывает омерзение и презрение.

Лучше поздно, чем никогда. Через три года после обыска или, точнее, грабежа работниками ГПУ и СБУ, хозяина дома таки признали потерпевшим.

Речь идет об одном из обысков с участием теперь уже бывшего следователя Генпрокуратуры Дмитрия Суса, которого начали судить по обвинению в похищении вещественных доказательств по другому делу. И, как видим, это был не единственный случай.

Генпрокуратура расследовала дело об умышленном убийстве экс-председателя правления ЧАО «Нефтегаздобыча» Олега Семинского. 3 февраля 2012 года около 19.30 неустановленные вооруженные лица в масках похитили мужчину возле частного дома, когда он возвращался с работы. Была версия следствия, что причиной послужил конфликт за 10% акций компании, которые у Семинского пытался отобрать другой акционер, а именно бывший нардеп Николай Рудьковский (Рекомендуем к прочтению: Николай Рудьковский: мошенник и бабник. Агент ФСБ? и Николай Рудьковский: мошенник и бабник. Агент ФСБ? Часть вторая). Еще одним совладельцем был нардеп Нестор Шуфрич.

Через три года Семинский объявился живым. В интервью журналистам он рассказывал, что содержался в ужасных условиях, его били и требовали деньги, а потом отпустили в лесу под Киевом. Долю в предприятии и должность за годы плена он потерял. Компаньоны Рудьковский и Шуфрич продали компанию Ринату Ахметову.

У прокуратуры были версия о причастности к похищению Юрия Ериняка, Андрея Мельника и ряда лиц, якобы на заказ Рудьковского, но до официальных подозрений почему-то не дошло.

Этим лицам было предъявлено подозрение, но по другим делам, которыми также занимался ... Дмитрий Сус.

Интересно, что во время расследования инцидента о вымогательстве и лишении свободы указанными лицами некоего Александра Гудзя следователь Сус пользовался автомобилем потерпевшего. Об этом он сам же написал в своей декларации. Позже журналисты «Схем» выяснили, что начальник Суса Владимир Гуцуляк ездил на машине тестя Семинского. Странная традиция!

Тем не менее, после появления проблем у фигурантов — пусть и в другом производстве, Семинского таки отпускают. Это следует отнести к заслугам экс-следователя Суса, ведь жизнь человека спасена.

Если бы на этом можно было поставить точку!

Однако после освобождения Семинского его дело, похоже, стало использоваться правоохранителями для иных, совершенно неблагородных целей.

В июне 2015 года судья Печерского суда Васильева (теперь уже покойная) выдала следователю Сусу решение на обыск коттеджа в Киеве по ул. Курортная, 9. Этому обращению предшествовало сообщение СБУ, что с декабря 2014 года по март 2015 года Семинский якобы содержался именно в этом доме.

В постановлении сказано, что разрешение дается на отыскание и изъятие образцов ДНК, одежды, предметов быта, в частности зубных щеток, бритвенных станков, полотенец и тому подобное.

Дом, где проводился обыск, принадлежал гражданке Ященко Наталье Николаевне. И надо же было так случиться, что за месяц до обыска сын этой женщины продал квартиру и переехал к маме и хранил там деньги — 62 тыс. долларов США.

По версии сына Ященко, 13 июня 2015 года около в 18:30 в дом ворвались ранее неизвестные ему вооруженные люди в балаклавах в количестве не менее 8 человек, которые разбежались по комнатам, переворачивая все в доме и не предоставляя при этом никаких объяснений.

Далее цитируем судебное решение, потому что оно прекрасно само по себе:

«... Эти лица вели себя неэтично, недостойно, свысока, пренебрежительно, не соблюдая норм морали и поведения, принятых в цивилизованном обществе, неоднократно высказывали оскорбления в адрес Ященко и его семьи, угрожали оружием с применением психологического давления, а также применяли физическое насилие в виде нанесения ударов в различные части тела.

Так, один из вооруженных мужчин бросил его лицом на пол, закрыл голову курткой и наступил на нее ногой, в связи с чем он не мог видеть происходящее в доме, при этом никакого сопротивления и препятствования вооруженным мужчинам он не оказывал.

Лежа на полу, он понял, что в помещениях дома начались действия по поиску некоего имущества, но сначала он подумал, что в дом ворвались грабители.

На момент прибытия этих лиц к дому, в нем находилась значительная сумма денежных средств. Часть находилась в комнате на столе в цокольном этаже здания, а часть в коридоре при входе в дом в тумбочке в коробке.

Через 10-15 минут один из неизвестных, силой поднял его с пола и потащил к цокольной комнате, в которой находился неизвестный мужчина в гражданской одежде, в состоянии алкогольного опьянения. У него на журнальном столике находились пачки денежных средств (гривны и доллары США).

Указанное лицо интересовалось происхождением средств и получило от него объяснения, что указанные средства получены от продажи квартиры. Это же лицо применило к нему физическую силу в виде ударов ладонями рук по лицу, туловищу, ногам, психологическое давление и угрозы, с целью выявления дополнительных денежных средств.

В дальнейшем в комнату вошли еще несколько человек в гражданской одежде, один из которых, как выяснилось позже, был следователь Генеральной прокуратуры Дмитрий Сус, который показал ему постановление Печерского районного суда г. Киева от 11.06.2015 и сообщил, что проводится обыск.

В то время, когда он изучал решение, упомянутый ранее человек с признаками опьянения начал складывать денежные средства в пакет, отметив, что изымает указанные средства.

Затем его вывели в другую комнату, где он увидел несколько черных полиэтиленовых пакетов с изъятыми во время обыска вещами, при этом были изъяты (фактически похищены) и денежные средства, которые нигде не были записаны.

В указанной комнате также находился вход в санузел. После чего лицо, находившееся в санузле, спросило Суса, что изымать, на что Сус приказал изымать все.

После чего Сус подготовил бирки для опечатывания пакетов с изятым имуществом и предложил их подписать, на что Ященко отказался, отметив, что он не видел, что именно они положили в пакеты и где они это нашли. Сус начал ему угрожать помещением в СИЗО.

По просьбе Ященко включить в протокол изъяты денежные средства, ему было отказано, в том числе отказано пригласить в дом владельца, адвоката или свидетелей.

Ященко отказался подписывать протокол обыска. Никаких документов об изъятии средств и денег хозяевам не оставили.

После выхода правоохранителей из дома хозяева недосчитались 62 тыс. долларов, 100 тыс. грн, 800 евро, также исчезла трудовая книжка Ященко и другие вещи (кожаные автомобильные перчатки коричневого цвета, энциклопедия о старом оружии и т. д.). На место вызвали патруль милиции Оболонского РУ ГУМВД Украины в г.Киеве, которому подали письменное заявление о краже денег и проведении незаконного обыска.

Полиция установила, что штурмом дома руководил полковник Службы безопасности Украины Марчук А.Н., а следственные действия проводил старший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Дмитрий Сус.

Гражданин Ященко утверждает, что ни он, ни члены его семьи Семинского не знают, и не являются участниками упомянутого уголовного производства.

В дальнейшем эпизод с грабежом коттеджа на улице Курортной перекочевал в НАБУ, и только 22 мая 2018 года, то есть через три года после инцидента, Ященко признали потерпевшим.

А уже 25 мая антикоррупционная прокуратура направила дело Дмитрия Суса в суд. В июле 2018 года в суде зачитали обвинительный акт. Но об ограблении гражданина Ященко там нет ни слова. Сейчас Суса обвиняют только в присвоении вещественных доказательств во время обысков в ресторане «Царь» и гостиницы «Дружба». Там якобы работали нелегальные игорные заведения. После обысков вещественные доказательства (игровые автоматы, мебель и деньги) исчезли, а по версии сыщиков, были присвоены. В частности, видеорегистратор из казино следователь Сус якобы пристроил в своем кабинете, чтобы фиксировать встречи с посетителями. Позже эти записи попали в руки НАБУ и были использованы против самого следователя.

Рассмотрение большинства «НАБУшных» дел сегодня воспринимается как репетиция, поскольку их должны передать в знаменитый Антикоррупционный суд. Поэтому дело Суса может впоследствии прирасти новыми эпизодами.

Но почему мы постоянно говорим только об одном человеке?! А потому, что других подозреваемых официально нет.

К примеру, бывший руководитель Департамента по расследованию особо важных дел ГПУ в сфере экономики Владимир Гуцуляк. Это в прошлом непосредственный начальник Дмитрий Суса.

3 августа 2015 года сестра господина Гуцуляка Галина Единак купила участок в селе Дмитровка Киевской области и через два года продала. Женщина известна как невролог Центральной городской клинической больницы Ивано-Франковска. Покупка земли состоялась менее чем через два месяца после обыска в коттедже на улице Курортной.

Это обстоятельство привлекло внимание НАБУ. В ноябре 2017 года детектив подавал ходатайство о доступе к документам Держгеокадастра по указанному земельному участку. Следственные действия проводились в производстве № 42016000000001154 от 27.04.2016 года по ч. 3 ст. 368 — получение взятки в особо крупном размере и ч.2 ст. 368-2 УК — незаконное обогащение.

Но, что важно, на рассмотрение ходатайства детектив не появился. Суд решил, что это свидетельствует о незаинтересованности НАБУ и в доступе отказал.

Напомним, что летом и осенью 2016 года между Департаментом Гуцуляка и НАБУ бушевали настоящие страсти.

В августе 2016 года работники ГПУ во главе с Сусом обнаружили конспиративную квартиру НАБУ, откуда якобы велась слежка за их Департаментом. Двух работников бюро захватили. Едва не дошло до штурма. В сентябре 2016 года трех сотрудников Департамента, среди которых Сус, были отстранены.

В октябре 2016 года НАБУ зарегистрировало новое уголовное производство № 52016000000000394 по факту злоупотребления работниками ГПУ служебным положением. В рамках этого производства в комнате общежития, где проживал Сус, провели обыск и изъяли мобильный телефон и документы на авто. Подозрение Сусу сообщили только в июле 2017 года.

А Владимир Гуцуляк 27 декабря 2018 года был назначен заместителем начальника Департамента организации и процессуального руководства досудебным расследованием уголовных преступлений, подследственных Государственном бюро расследований. Должность его предусматривает надзор за соблюдением законов оперативными подразделениями и поддержание публичного обвинения в соответствующих производствах.

Такая кадровая ротация не удивляет, ведь заместителем председателя ГБР является Ольга Варченко, в прошлом начальник управления Департамента Гуцуляка.

В марте 2018 года Дмитрий Сус давал показания по делу члена Высшего совета правосудия Павла Гречкивского. Тогда он заявил, что в ГПУ были заказные дела, за которые сотрудники получали доплаты в сумме 20-50 тыс. долларов. «Должны были разделить на Гуцуляка, на меня ... на Варченко и на прокуроров», — рассказывал Сус о незаконных доплатах.

После этого на свидетеля Суса открывают дело за дачу ложных показаний. А Гуцуляк присоединяется к Варченко в новосозданное Госбюро расследований.

Многообещающее начало работы органа, который будет расследовать дела, где фигурируют правоохранители, судьи и высокие должностные лица государства ...

А что же Олег Семинский? Если вы еще не забыли, то именно дело о его похищении стало поводом для обыска дома, откуда исчезли 62 тыс. долларов. Как рассказывал ранее сам потерпевший, практически сразу после освобождения интерес ГПУ к делу утих.

В мае 2018 года суд удовлетворил жалобу адвоката Семинского на бездействие следователя и обязал предоставить материалы дела для ознакомления.

Чуть раньше, в марте того же года суд отдал Ериняку на ответственное хранение арестованное имущество. Выше упоминалось, что следователь Сус считал его причастным к похищению Семинского, но подозрение не предъявил. Однако сегодня Ериняк и еще ряд лиц являются обвиняемыми по делу о разбое, бандитизме, вымогательстве и лишении свободы другой лицо не Семинского. Так вот, в марте 2018 года коллегия судей во главе с Сергеем Агафоновым вернула Ериняку интересные документы: «Соглашение» от 17.10.2012 о передаче дивидендов ЧАО «Нефтегаздобыча», «Соглашение-1» от 17.10.2012 — о возвращении долгов ЧАО «Нефтегаздобыча» на 1 л.; проспект «Распределение дивидендов по Итогам 2013 года и 2014 года ЧАО «Нефтегаздобыча».

По данным моих источников, такого рода «соглашения» с Ериняком подписывал бывший совладелец «Нефтегаздобыча» Николай Рудьковский, обещая долю компании за решение проблем с Семинским. Рудьковский причастность к похищению отрицал, но в 2014 году выехал из Украины.

В постановлении суда от июня 2016 года читаем, что в деле «объективно подозреваются» три человека (один из трех — Рудьковский), но «решить вопрос сообщения им о подозрении в совершении указанных уголовных правонарушений не представляется возможным, поскольку по данным предварительного расследования указанные лица находятся за пределами территории Украины, с целью избежания уголовной ответственности».

Однако в 2018 году замгенпрокурора Енин, реагируя на слухи о задержании экс-нардепа в Дубае, заявил:"Украинские правоохранительные органы не ищут Рудьковского«. Второй раз о задержании Рудьковского в Москве сообщили в октябре прошлого года. Произошло это якобы за то, что он бросил кусок брусчатки в здание российского посольства в Киеве во время пикета.

Как «объективные подозрения» Генпрокуратуры сменились безразличием — объяснить сложно. Разве что предположить, что интерес к делу кем-то регулировался, ведь рассказывал же уволенный из ГПУ Сус о доплатах ...

Мы должны констатировать, что громкие разоблачения, которые заканчивались такими же громкими и справедливыми приговорами, — это пока не об украинских реалиях.

Потому что наша действительность — это нередко жадные и нечистоплотные правоохранители, готовые слить дело даже за кусок гнилой колбасы.

Доходит до смешного. Это о бывшем следователе Департамента Гуцуляка и Суса — Алексее Алфимове. Приехав на следственные действия по делу о 4,5 млн грн взятки он якобы покусился на талоны на топливо стоимостью 6 тыс. грн. Следователь потерял должность и теперь его также судят.

Напрашивается мысль, что в отдельно взятом Департаменте ГПУ это была обычная практика.

В конце концов, процитируем самого Дмитрия Суса, которого записал им же установленный видеорегистратор:

«Мы пошли с шефом (Гуцуляком — авт.) в Лувр. Я говорю: шеф, я так хочу! Ходим. Золото, кубки, мумии, саркофаги. Знаете, шеф, я вам хочу сказать, если бы так получилось, что наш Департамент был бы в прокуратуре Французской республики, поверьте, что Лувр мы бы обыскали. Это было бы в приоритете. И мы бы вынесли отсюда qhiddkihqiqezkmp все!»

Ирина Салий, опубликовано в издании Судебный репортер