«Все ждут, когда государство развалится, но это самоубийство» — Владимир Мирзоев о реакции общества на нарастающие репрессии

«Все ждут, когда государство развалится, но это самоубийство» — Владимир Мирзоев о реакции общества на нарастающие репрессии

13 сентября 2019 г.

Михаил Журенков

12 сентября у сотрудников региональных штабов Алексея Навального, их родственников и волонтеров, координаторов движения «Голос», активистов «Экологической вахты по Северному Кавказу» и других организаций по всей стране прошли обыски.

У активистов изымали паспорта и телефоны и блокировали банковские счета по делу об «отмывании денег» в Фонде борьбы с коррупцией. Кинорежиссер Владимир Мирзоев рассказал The Insider, можно ли говорить о раскручивании репрессий до масштабов советских времен и есть ли у общества ресурсы для противостояния массовым репрессиям.

Я бы не сравнивал происходящее с советскими временами. Если мы говорим о сталинских репрессиях, то люди в то время просто исчезали навсегда. Сейчас ситуация другая. Да, дают реальные сроки, сроки аномальные, абсурдные, но при этом есть надежда, что люди по-крайней мере останутся живы, а не погибнут в нетях. И масштаб репрессий пока другой, так или иначе, это точечные репрессии, это скорее запугивание, чем уничтожение целого слоя. Впрочем, и время другое. Сейчас гораздо легче запугать население. Достаточно этих точечных репрессий или, как назвал их Кирилл Рогов, «ковровых точечных репрессий», чтобы люди испугались, замолчали, перестали выходить на несогласованные акции. За счет средств массовой информации это делать сегодня гораздо проще.

Между тем для противостояния происходящему у общества есть все возможности — мирным протестом, в соответствии с Конституцией. Протестовать, выходить на улицы. Я думаю, что если на улицы выйдет полмиллиона человек, то разговор все-таки состоится, власти будут вынуждены вести переговоры с обществом. Сейчас власть все делает для того, чтобы ни в какой диалог не вступать. Ответом власти на все вызовы являются насилие и бессудные расправы, потому что судом это назвать невозможно.

Но, хотя у общества как были, так и сейчас остаются возможности ответить достойно и законно, оно не отвечает. И трудно сказать, почему. Потому ли, что считает, будто его это не касается и не коснется, потому ли, что в принципе лишено эмпатии по отношению к другому. Отсутствие эмпатии это психическая болезнь, которая отчасти внушена и воспитана чудовищным 20-м веком, отчасти является способом адаптивности, выживания, потому что если у тебя есть эмпатия, в большинстве исторических обстоятельств ты пропал. Поэтому, возможно, все объяснимо травмой 20-го eiqrtikridqtkmp века.

С другой стороны, если люди будут сидеть до того момента, пока все не обвалится, пока в очередной раз не обрушится государственность, это грустно. Многие люди видели, как это произошло в 1991-м. Бездеятельность и инфантильное прекраснодушие большей части населения удивляет. И единственный ответ, который есть у меня в связи с этим, звучит, наверное, так: видимо, в обществе существует консенсус — все должно в очередной раз обрушиться, обвалиться, рассыпаться, и распад Российской империи должен продолжиться. И это происходит на каком-то бессознательном уровне, потому что иначе как самоубийством это не назовешь — самоубийством страны.