Интервью следователя Носова, арестованного по суррогатному делу Ольги Миримской

Интервью следователя Носова, арестованного по суррогатному делу Ольги Миримской

26 декабря 2023 г.

Михаил Журенков

"Адвокат Багатурия мне лично "рекомендовал" прекратить уголовное преследование Николая Смирнова"

В декабре 2021 года этот следователь стал фигурантом уголовного дела, связанного с участницей «списка Форбс» Ольгой Миримской.

Его обвинили в получении взятки за расследование уголовного дела по похищению дочери в пользу предпринимательницы и ее возвращение матери. История получилась резонансной, но до сегодняшнего дня от общения с представителями СМИ Юрий Носов воздерживался. Мы публикуем его первое интервью, за содействие в организации которого благодарим представителей стороны защиты.

На контроле у руководства СКР

- Юрий Михайлович, почему именно вы стали расследовать уголовное дело Ольги Миримской?

- Расследование этого уголовного дела мне было поручено руководством в конце августа 2015 года. Поручения руководителей я никогда не обсуждал и не оспаривал. После того, как в марте 2016 года дело у меня забрали, меня еще дважды подключали к нему в составе следственных групп, а затем в ноябре 2016 года руководство поручило мне его завершить. Думаю, это убедительно свидетельствует о качестве моей работы.

Добавлю, что с момента возбуждения уголовного дела по факту купли-продажи малолетней дочери Ольги Миримской его расследование поставлено на особый контроль Председателем Следственного Комитета России. На практике это означает, что все процессуальные действия, как мои, так и других следователей, внимательно изучались руководством ГСУ по Московской области и Центрального аппарата Следственного комитета. Проводились регулярные совещания, заслушивания, руководство давало указания. Обо всем происходящем руководство Следственного Комитета РФ получало информацию в постоянном режиме.

При таком уровне контроля проводить расследование в чьих-либо частных интересах или в пользу кого-то невозможно. Да и это противозаконно. Задача была одна - полно, всесторонне и объективно установить обстоятельства произошедшего и дать надлежащую уголовно-правовую оценку. По делу отрабатывались различные следственные версии, предоставлялась возможность «высказаться» всем участникам событий.

- Помните, как познакомились с Ольгой Миримской?

- Да, это произошло в августе 2015 года, когда она прибыла в следственный отдел по городу Одинцово. Хорошо помню, что она была в тревожном состоянии, ведь ситуация с похищением ее дочери была и правда очень тяжелой. Сразу было видно, что Ольга Миримская - сильная, волевая и верящая в справедливость женщина. Как бы ни было трудно, она не сомневалась, что сможет разыскать свою дочь и вернуть ее обратно. И оказалась права.

«Вел себя дерзко»

- Знакомы ли вы с адвокатом Вадимом Багатурия, выступающим в СМИ вашим главным оппонентом в связи с расследованием похищения дочери Миримской?

- Впервые я его увидел в начале апреля 2016 года в помещении ГСУ СК России по Московской области, где в этот период расследовалось похищение дочери Миримской. Я выполнял процессуальные действия по поручению руководителя следственной группы. Багатурия прибыл для защиты и оказания юридической помощи обвиняемой по делу.

Вел он себя, мягко говоря, дерзко, пытался провоцировать меня на негативную реакцию. Спустя непродолжительное время подзащитная отказалась от его услуг в связи с тем, что ни она, ни кто-либо из ее родственников не заключал с ним соглашения на ее защиту. А самая основная причина отказа – недоверие к адвокату. Это зафиксировано в ее письменном обращении.

В дальнейшем он не вступал в дело в качестве официального защитника, поскольку возникли бы законные основания для его отвода. Но от участия в деле адвокат Багатурия не отказался и стал фактическим защитником гражданина Смирнова, обладавшего значительными финансовыми и административным ресурсами, также привлекавшегося к ответственности по данному делу.

Возвращаясь к вашему вопросу, отмечу, что адвокат Багатурия лично на меня произвел неприятное впечатление. Были ситуации и в следственных органах, где он раньше работал. В 2007 году «Коммерсантъ» сообщал, что «председатель следственного комитета при прокуратуре РФ Александр Бастрыкин возбудил уголовное дело против московского следователя Вадима Багатурии, входившего в бригаду по расследованию нашумевшего дела о контрабанде товаров из Китая». Впоследствии уголовное дело в отношении Багатурии было закрыто.

Хочу также отметить, что в начале сентября 2016 года Ольга Миримская предоставила доказательства содействия адвокатов Багатурии и Курбанова – защитника обвиняемой (суррогатной матери) в укрывательстве ее дочери.

Так, от имени Курбанова Миримская получила телеграммы о том, что ее дочь находится на Кипре и она должна лично приехать с документами на ребенка, чтобы поучаствовать в сопровождении Софии в РФ. На самом деле отдавать ребенка Миримской они не собирались. Реальной же целью явилось заставить Миримскую прибыть на Кипр, где со стороны гражданина Смирнова в отношении нее инициировано уголовное производство (позже прекращено прокуратурой Кипра). По этой причине в Республику Кипр прибыла не Ольга Миримская, а ее представители, на встречу с которыми прибыли Курбанов и Багатурия. Не добившись прибытия Ольги Миримской, последние отказались от дальнейшего общения с ее представителями и не сообщили местонахождение ребенка.

- Общались ли вы с Николаем Смирновым?

- Нет, поскольку еще в первой половине 2015 года он покинул РФ с целью получения дочери Ольги Миримской от суррогатной матери. Меры для установления его местонахождения принимались и мной, и другими следователями в ходе расследования уголовного дела.

Кроме того, по делу отрабатывалась версия о том, что Николай Смирнов, находясь за границей, планировал вывезти суррогатную мать с ребенком в Украину через Северный Кипр. Именно в момент нелегального перемещения суррогатной матерью на территорию Северного Кипра в октябре 2016 года София и была обнаружена. При этом накануне супруг суррогатной матери получил на Софию украинское гражданство и украинский загранпаспорт. Реализация этого плана позволила бы Смирнову в дальнейшем самостоятельно вывезти Софию из Украины в США либо страны Европейского союза. Для этого у Николая Смирнова имелось соответствующее нотариальное согласие супругов Безпятых, оформленное ими еще в мае 2015 года в Москве сразу после рождения девочки.

Десятки миллионов

- Поступали ли вам и вашей семье какие-либо угрозы в связи с расследованием дела?

- Да. Обо всех поступавших в наш адрес угрозах я давал соответствующие показания следователю и направлял в СК России заявления, которые по существу так и не рассмотрены. У меня изъяты и приобщены к делу доказательства этих угроз, надлежащая оценка которым так и не дана. Убежден, что реализовать угрозы о привлечении меня и Ольги Миримской к уголовной ответственности Смирнов и Багатурия решили после того, как к Ольге Миримской в начале ноября 2016 года вернулась похищенная дочь.

Еще в декабре 2016 года адвокат Багатурия мне лично «рекомендовал» прекратить уголовное преследование Николая Смирнова и других лиц, «намекая» на возможные проблемы и привлечение к уголовной ответственности.

Осенью 2017 года через сотрудников ГСУ по Московской области адвокат Багатурия собирал сведения обо мне, о чем я неоднократно докладывал своему руководству.

31 декабря 2020 года за полчаса до Нового года мне на мобильный телефон в мессенджере «Телеграм» пришло сообщение с текстом: «В 2021 году ты наконец-то сядешь». 

После этого, в январе 2021 года адвокат Багатурия, с целью создания ложных доказательств якобы совершения мной преступления, «выкупил» проданный моим отцом автомобиль «Митцубиши Аутлендер» и привлек своего знакомого Виноградова (бывшего сотрудника полиции), поручив ему сыграть роль покупателя автомобиля, для организации встречи с нами под вымышленным предлогом подписания договора купли-продажи и наличия проблем с автомобилем.

Не подозревая обмана, мы с отцом встретились с Виноградовым. Виноградов по указанию Багатурии задавал мне провокационные вопросы об обстоятельствах приобретения автомобиля и осуществил негласную видеосъемку, фрагменты которой в конце августа 2021 года опубликованы в Телеграмме с целью опорочить меня. Поняв, что Виноградов — это подставное лицо, мы с отцом закончили разговор и удалились. Тем самым, в отношении меня со стороны указанных выше лиц проведено, по сути, негласное «оперативно-розыскное мероприятие».

После моего задержания мне стало известно, что по заявлению адвоката Николая Смирнова, находившегося за пределами РФ, в мае 2017 года в СУ по ЮАО ГСУ СКР по Москве возбуждено уголовное дело по несуществующему преступлению - даче взятки неизвестным сотрудникам суда. Позднее в сети Интернет были сведения о том, что за возбуждение этого уголовного дела якобы передано вознаграждение в сумме 50 млн. рублей, что заслуживает серьезного внимания, поскольку накануне Смирнов лично и через иных лиц передавал Багатурии десятки миллионов рублей.

Цель возбуждения уголовного дела – получение информации обо мне и Ольге Миримской.

После проведенных в сентябре 2017 года следователями СУ по ЮАО обысков в жилище Ольги Миримской и лиц из ее окружения в распоряжении Багатурии и Смирнова каким-то образом оказались сведения из изъятых мобильных устройств и аудиозаписи телефонных переговоров Миримской, полученные по решению суда.

Кроме того, следователи СУ по ЮАО, достоверно зная об уголовном преследовании и розыске Николая Смирнова по делу о похищении дочери Ольги Миримской, почему-то не сообщили в ГСУ по Московской области об известном им его местонахождении. Наоборот, нарушая требования УПК РФ, с ноября 2017 года следователи СУ по ЮАО в отношении меня и членов моей семьи провели следственные и иные процессуальные действия по не связанному со мной уголовному делу.

Я обладал особым правовым статусом и относился к категории лиц, указанных в статье 447 УПК РФ. По этой причине проведение в отношении меня следственных действий в общем порядке противоречило требованиям главы 52 УПК РФ, поскольку уголовное дело в отношении меня как следователя не возбуждалось. Аналогичные действия в отношении меня продолжены и следователями, прикомандированными к ГСУ СКР, куда в феврале 2018 года из СУ по ЮАО передано для расследования уголовное дело по заявлению адвоката Смирнова.

В итоге, я и Ольга Миримская привлечены к уголовной ответственности по данному делу, с материалами которого (сведения из изъятых мобильных устройств и аудиозаписи телефонных переговоров Миримской) мы частично ознакомились еще в 2020-2021 годах еще до нашего задержания, а не в период официального ознакомления с ними в порядке статьи 217 УПК РФ!

Подчеркну, что ещё в августе 2021 года Следственным комитетом РФ по обращениям адвоката Багатурии и публикациям в интернет-СМИ проведена служебная проверка, по результатам которой в моих действиях не установлено каких-либо коррупционных нарушений.

Тем не менее, 15 декабря 2021 года в СК России в отношении меня возбуждено уголовное дело, я задержан и заключен под qhiqqxiqdirekmp стражу.

argumenti